С наступившим постом!
И.И.ШИШКИН — И.В.ШИШКИНУ И Д.Р.ШИШКИНОЙ
С.Петербург. 12 марта 1856
Любезные Родители Тятинька и Маминька,
Первое письмо ваше, посланное в Петербург, я получил и весьма ему обрадовался, разумеется, что при получении каждого вашего письма ощущаешь радость. Но это письмо доставило более обыкновенного. Оно мне как бы непосредственно открыло круг знакомый и родной, и я тогда не был один в столь далекой стране, да и в стране такой, где не верят почти никаким чувствам, души здешних обитателей такие же черствые и холодные, как и самый климат.
Холодность климата я испытал на себе, простудил горло до того, что почти два дня едва-едва можно было что-либо глотать, по этому случаю несколько дней и не ходил в Академию и опустил классы, за что на экзамене получил очень плохой нумер за рисунок. Но надеюсь, что, с помощью бога, впредь этого не будет.
Если я и говорю о холодности чувств обитателей Петербурга, то это нисколько не относится или не падает такой приговор на художников, художники же сами такого мнения, как я выше сказал, несмотря на то, что большая часть из них здешние. Это делает им честь, но все-таки невольно отдаешь преимущество нашему брату заезжему, который родился не на этой почве.
Если рисунок мой не удался, то это оттого, что не успел, пропустивши несколько классов, тогда как там каждый класс на счету, а класс бывает каждый день вечером два часа, следовательно другие сделали больше и лучше меня, потому они имели больше времени. Другие мои занятия по Академии идут хорошо, не знаю, чем бог пособит вперед. Профессор мой со мной очень хорош, как я уже вам и писал1, но он меня теперь все выпытывает и высматривает со всех сторон, узнать обоюдно еще мало времени.
Вы мне, тятинька, предлагаете рекомендательные письма к Слуткину и Латкину2, благодарю вас, оно хорошо, да дело в том, что, познакомившись раз, нужно поддерживать знакомство, ходить нередко, а я за это не ручаюсь за себя, и, признаюсь, ленив таскаться. Да и к тому же к ним ходить нужно знать время, когда они дома и когда могут принимать — а у нас если время есть, то чисто посвящаешь отдыху. Я виноват много пред Капитоном Ивановичем, я еще недавно разнес письма его, собирался, собирался нести, то некогда, то думаешь, что далеко, и действительно не близко.
Любезные родители, поздравляю вас с наступившим постом. Желаю вам провести его по долгу христианина. Кстати вам сказать, что у нас в Академии в самом здании церковь и мы во время богослужения оставляем занятия, идем в церковь, вечером же после классу ко всенощной, там заутрень не бывает. И с удовольствием вам скажу, что это так приятно, так хорошо, как нельзя лучше, как кто чего делал все оставляет, идет, приходит же и опять занимается тем же, чем и прежде. Как церковь хороша, так и священнослужители ей вполне отвечают, священник старичок почтенный, добрый, он часто посещает наши классы, говорит, говорит так просто, увлекательно, он мне живо напоминает покойного нашего Федора Фомича. Певчие — свои академические ученики, поют хотя неучено, но хорошо, им некогда изучать нотное. Квартира мне не нравится более потому, что обстановка самая нескромная, но спешить переменить боюсь, кабы еще не напасть хуже, да к тому ж и недешева. Хозяйка такая, что если купишь что-нибудь и дашь ей сварить, то она то и думает, как бы утянуть хоть часть какую-нибудь, а если не так, то все проквасит, так что иногда и довольствуешься кое-чем. А стол иметь постоянный, т.е. один обед 6 руб[лей] сереб[ром] в месяц. Итак, любезные родители, желаю вам здоровья и прошу от вас родительского благословения. Остаюсь с истинным почтением и преданностью ваш покорный слуга и сын
Иван Шишкин.
1 Речь идет о Воробьеве Сократе Максимовиче (1817—1888) — профессоре пейзажной живописи (с 1858), преподававшем в Академии художеств (1855—1872).
2 Слуткин и Латкин — купцы, с которыми И.В.Шишкин поддерживал связь.